07.11.2019, 17:41 68376

Один из немногих

Историческая наука Казахстана отмечает 100-летие видного ученого, талантливого исследователя и педагога Григория Дахшлейгера
Историческая наука Казахстана отмечает 100-летие видного ученого, талантливого исследователя и педагога Григория Дахшлейгера
 

Расписка. Дана М.Г. Луговой-Клименко в том, что с 1 по 8 марта (включительно) 1961 г. я не буду заниматься никем, кроме нее. Не буду заниматься наукой и вообще служебными делами. К сему подпись приложил: Г.Ф. Дахшлейгер. 25.1.1961 г.".

 
Эту забавную расписку будущий доктор исторических наук, будущий член-корреспондент Академии Наук Казахской ССР, будущий лауреат премии имени Чокана Валиханова Григорий Федорович Дахшлейгер дал своей жене Маргарите Григорьевне. Определив в этом "документе", вольно или невольно, две главных составляющих своей жизни: семья и наука. Самое интересное, что в его судьбе они никогда не мешали друг другу. Наоборот. Без обожаемой и обожающей семьи он, пожалуй, не достиг бы всего, чего достиг. А без науки он бы не стал таким мужем и отцом, каким стал: бесконечно интересным и всепонимающим. 
 
История с историей
 
Его "история с историей" началась в 1937 году, когда он поступил на исторический факультет Одесского государственного университета имени И.И. Мечникова. Правда, закончить вуз в родном городе Григорию Дахшлейгеру не удалось: в 1941 году он был эвакуирован в Ташкент, где и получил диплом знаменитого САГУ, Среднеазиатского государственного университета. Он успеет недолго поработать учителем в Аягозе под Семипалатинском, но потом - призыв, артиллерийское училище и фронт на долгих четыре года. Он вернется с войны с ранением и наградами, в том числе - орденом Красной Звезды и самой важной медалью - "За Отвагу". А еще - с огромным количеством впечатлений, причем не только военных. Как он писал в одном из своих фронтовых писем семье после поездки в Вену: "Когда-то я мечтал побывать в Европе. Сейчас, несколько иначе, чем я думал, но все-таки посмотрел. Впечатлений хватит надолго". 
 
Вернувшись с фронта, Григорий Дахшлейгер поступает в аспирантуру Института истории, археологии и этнографии Академии наук Казахской ССР. Это был 1946 год, и с тех пор его жизнь всегда будет связана с этим институтом: аспирант, ученый секретарь, старший научный сотрудник, заведующий отделом, заместитель директора по научной части. 
 

Мой зам, который превращает воду в молоко", - говорил о нем директор института Акай Нусупбеков. Что было этой "водой"? "Сырые" работы аспирантов? Сложные, очень "советские" темы, которыми, с одной стороны, приходилось заниматься, а с другой - очень хотелось сказать ту самую историческую правду, о которой так много говорят сегодня? К чести Григория Федоровича Дахшлейгера, в его исследованиях, несмотря на все давление "сверху", эта правда есть. Как написал о его докторской диссертации "Социально-экономические преобразования в ауле и деревне Казахстана (1921-1929 гг.) кандидат исторических наук Абрум Ульман: "Автор работы на огромном документальном массиве проиллюстрировал жизненную необходимость нэпа и его значение для прошлого и будущего, а прежде всего для современности... Убедительно, иное слово и не подберешь, показал возможность аула адаптироваться к рыночным отношениям, позволившим, подобно домкрату, поднять из руин времен гражданской войны и "военного коммунизма" слабую экономику полукочевого аула".

 
На всякий случай: эта работа увидела свет в 1965 году. Начало "косыгинской реформы" - но так далеко еще до Горбачева. Как Дахшлейгер сумел в то время найти неординарный подход к совершенно советской теме - вопрос, на который, пожалуй, лучше всего ответил коллега Григория Федоровича, академик Кенес Нурпеис: "Его отдельные капитальные монографии сделали его оригинальным ученым-историком, благодаря чему он останется в истории исторической науки не как один из многих, а как один из немногих видных ученых". 
 
Именно таким он останется и в воспоминаниях коллег - одним из немногих. Одним из немногих, кто раскрывал советские темы, опираясь не на идеологию, а на документы. Одним из немногих, кто понимал значение истории дореволюционного Казахстана, археологии и этнографии, и правдами и неправдами добивался разрешения на разработку "непопулярных" тем. Как писал академик НАН РК, член-корреспондент Болонской Академии Наук (Италия), первый казахский антрополог Оразак Исмагулов: "Он хорошо понимал магистральную линию развития кочевого мира в древнем Казахстане и поэтому несколько раз выступал с весьма интересными научными докладами на международных конгрессах". 
 
Важная деталь: он выступал на этих международных конгрессах без переводчика. Блестящее знание европейских языков помогало ему не только рассказывать об истории номадов, в которую одесский студент влюбился однажды и навсегда, но и налаживать международные контакты в то время, когда это казалось невозможным. Понятно, что его не раз приглашали не просто участвовать в форумах, но и работать за рубежом - и понятно, что это ни разу не произошло. А еще его регулярно звали на работу в Москву и Ленинград, но он всегда отказывался. 
 
Здесь было его место
 

Он никогда серьезно не относился к этим приглашениям, - рассказывает Маргарита Григорьевна Дахшлейгер. - Для нас эта тема была закрыта раз и навсегда. Здесь было его место".

 
И можно начать рассуждать о высоком - о верности научной теме и профессиональном предназначении, а можно вспомнить о банальном и приземленном - о быте. И о том, чем (опять же в советское время) для ученого была квартира. В Москве и Ленинграде предлагали интересную работу, но не дом. А Григорий Федорович после эвакуации, после войны очень дорожил этим ощущением дома и хотел, чтобы его родители доживали свой век в хороших условиях. Потому что семья для него (см. выше) была тем же, что и наука, или, вернее, наука - тем же, что и семья. То есть всем. 
 
И он для них был и остается всем. "Ушел от нас, но навсегда остался с нами", - написала на его могильном камне Маргарита Григорьевна, словно предугадав будущую жизнь, свою и дочерей, Елены и Виктории. 
 
Его нет рядом уже 36 лет, но младшая дочь Виктория признается: у нее до сих пор ощущение, что папа просто куда-то уехал. А сегодня вечером или, крайний срок, завтра утром он вернется, и, как обычно после командировки или конференции, разложит на ковре карту той страны, где побывал - Индии? Германии? И по карте покажет и расскажет все свое путешествие...
 
Наверное, именно во время таких "домашних путешествий" Григорий Федорович передал дочерям свою такую, априори, любовь к истории и интерес к культуре - те самые качества, благодаря которым одесский студент-историк когда-то навсегда полюбил край, где оказался. Край номадов-кочевников - Григорию Дахшлейгеру хотелось рассказать о нем всем. И, быть может, в его архивах, что хранятся в Академии наук, в записях, сделанных его знаменитым убористым почерком, есть еще не один такой рассказ-открытие и не одна страница нашей истории, о которой мы еще не знаем?
 
Виктория Дахшлейгер верит, что однажды молодым ученым понадобятся неопубликованные работы ее отца. Конечно, хорошо бы - поскорей. Его работы значат для нее гораздо больше, чем все его регалии (а он был, кроме всего прочего, Заслуженным деятелем науки КазССР и лауреатом Государственной премии КазССР). А все это вместе означает для нее только одно: что она сама, равно как и вся их семья, должны соответствовать человеку, которому в эти дни там, на небесах, исполняется 100 лет.
 
Он был из них на земле только 63 года. 
 

Жизнь человека - это не то, сколько он прожил, а то, сколько он сделал" (Эм. Миндлин) - эти слова будто сказаны о Григории Дахшлейгере.

 
Нашли ошибку в тексте?

Выделите ошибку и одновременно нажмите Ctrl + Enter


Если Вы располагаете информацией по теме данного материала, отправляйте нам видео или новости на почту.

новости по теме

Читаемое

Новости RT

    Новости Китая

      Ваше мнение

      С марта Казахстан перевели на единый часовой пояс. По сравнению с аналогичными показателями прошлого года тарифы на электроэнергию в Казахстане выросли примерно на 20%. Стали ли вы платить больше за электричество после перехода единый часовой пояс?